По вере вашей
Работая над своей книгой, много размышляю о разных людях, повлиявших на меня и мою жизнь. Кто более всего сделал, сказал что-то, что изменило ход моих мыслей, моё поведение, образ мышления?...
В первую очередь это, конечно, мои родители. Они огромные молодцы. Столкнувшись с моей болезнью, когда у меня упало зрение, не растерялись, не опустили рук.
Это большое испытание, когда в семье кто-то становится инвалидом. Я знаю огромное количество семей, разрушившихся из-за этого.
Мои родители верили в то, что я выздоровею и что есть возможность восстановить моё зрение. Не пересчитать, сколько проездила со мной мама различных глазных клиник и специалистов, но, к сожалению, в моём случае вопрос мой был намного сложнее. Они быстро сориентировались и определили меня в нашу областную школу для незрячих и слабовидящих детей.
Первый год, пока я после операции учился на дому, отец каждую субботу возил меня в школу, где я изучал шрифт Браиля. Целыми сумарями возил мне из библиотеки книги на кассетах, напечатанные по-браилю. Я всегда очень любил читать и до сих пор остаюсь книгоманом. Следует отметить, что в то время поездки от места, где живут мои родители, до школы или библиотеки занимали в среднем часа два, и это в одну сторону. То есть это было приключение минимум на полдня.
Однажды, помню, он в очередной раз привёз две больших продуктовых сумки с книгами из библиотеки. Я как обычно бросился разбирать это богатство, смотреть, что там интересненького. Сумки были несколько помяты, а сверху был набросан снег и какие-то осколки. Оказалось, что в автобус, в котором он ехал, врезался другой, как раз в место, где стоял с книгами мой отец.
Я с отличием окончил школу и поступил в наш Нижегородский университет на отделение психологии факультета социальных наук. В этот период я впервые почувствовал, что вера в меня моих родителей стала уменьшаться. Нет, они по-прежнему меня поддерживали. Тогда не было возможности мне свободно читать подготовительную литературу. Мама каждые выходные, когда я приезжал из школы, часами начитывала мне материал по биологии и какие-то обучающие вещи по литературе. Ездила со мной на подготовительные курсы по биологии, чтобы понимать, как лучше меня готовить. Отец точно также сопровождал меня на курсах по математике, потому что нужно было очень много писать с доски. Записывать на диктофон и потом разбирать было не всегда удобно.
Но я хотел поступать на психологический в МГУ. Мама даже достала полную программу подготовительного курса Московского университета, по которой я занимался, но на этом всё. Мне никто не говорил: «Давай, у тебя всё получится и в Москве. Главное попробовать, а уж здесь ты, безусловно, поступишь». Наоборот, периодически наши разговоры об этом сводились к тому, что поступить там очень сложно, почти невозможно, да и если вдруг поступишь, как там жить?
Нисколько не обвиняю родителей. Они делали всё, что могли и то, что укладывалось в их понимание текущей обстановки. Если со школой для них всё было понятно, то как я буду жить один в чужом городе и при этом учиться, это было совершенно невероятно представить. Я их в чём-то понимаю. В тоже время знаю, что мог бы настоять и попытаться, но не настоял. Видимо, к тому времени не сформировалось у меня критической массы внутренней свободы, чтобы заявлять настолько серьёзные намерения.
Как дела обстояли с верой других людей в меня, буду писать дальше в полной версии книги.
Если интересно, следите 😊
А кто по-вашему в вас верил и верит сейчас?
#РоманКедр #Кедрпишет #Книгаза30